Все искажающий туман. Преступления в сфере экономики: проблемы классификации

Сергей Винокуров, ведущий научный сотрудник Академии Генеральной прокуратуры,

Экономическая безопасность № 5 (17)

Чтобы оценить масштабы преступлений в экономике, надо для начала определиться с предметом анализа. Но вот что удивительно: само это понятие как будто специально затушевано и размыто. В российской статистической отчетности используется широкая группа деяний, именуемая «преступления экономической направленности».

В список деяний входят, например, преступления из числа посягательств на собственность (кражи, мошенничества, присвоения и др.). Отдельным блоком сюда же включены «преступления в сфере экономической деятельности» – это, по сути, классификация, совпадающая с тождественным наименованием главы 22 УК РФ.

Существует также трактовка, связанная с наиболее распространенными видами организованного криминального бизнеса. В нем движущей силой является получение сверхдоходов, а технология базируется на использовании экономических средств и рыночных механизмов. Это, например, порнографический, игорный бизнес, рейдерство. Кроме того, в понятие «экономические преступления» нередко включают коррупционные посягательства, имеющие совершенно очевидную экономическую подоплеку и корыстную мотивацию.

Таким образом, налицо многозначность толкования. Это препятствует выработке единообразного подхода к оценке явления и активизации борьбы с уголовными преступлениями, посягающими именно на экономическую безопасность России. На мой взгляд, под такими преступлениями следует понимать только те, которые включены в упомянутую главу УК. В пользу данного подхода свидетельствуют признаки, позволяющие четко обозначить явление. Такие, например, как рыночная сущность объекта посягательства; легальный характер охраняемых государством экономических отношений, ставших объектом посягательства; разнообразие сфер и сегментов практической экономической деятельности, которым причиняется вред; уголовно-правовая классификация деяний, посягающих на экономические правоотношения.

Поправка на ветер

Если мы с этих позиций попробуем оценить состояние и структуру преступлений за последнее десятилетие, то сразу отметим противоречивый и нестабильный характер динамики их регистрации. Так, в 1999 году выявлено около 118 тыс. преступлений в сфере экономики. Еще два года наблюдался их рост (в 2000-м зафиксировано 160 тыс., а в 2001-м – 166 тыс.). Следующие три года обратная тенденция: 2002 год – 143 тыс., в 2003 – 120 тыс., в 2004 – 59 тыс. Наконец, последние четыре года преступления снова стали выявляться чаще, хотя до прежних рекордных показателей далеко – 86 тыс. (2005), 107 тыс. (2006), 98 тыс. (2007) и 93 тыс. (2008).

Эти цифры, к сожалению, не отражают реальных успехов или неудач на фронте борьбы с экономическими преступлениями. Волнообразный характер динамики регистрации скорее объясняется теми ветрами, которые дули во властных коридорах. Так, например, на статистике, несомненно, сказались ликвидация налоговой полиции как самостоятельной силовой структуры, а также история с изъятием из УК и возвращением в усеченном виде статьи, предусматривающей наказание в виде конфискации имущества.

Не менее показательны цифры, отражающие удельный вес экономических преступлений. Сегодня их доля в общем объеме криминала ничтожно мала и составляет 2-3%. И это притом, что глава 22 УК содержит 35 статей. Последние в совокупности составляют восьмую часть всех уголовно-правовых норм, включенных законодателем в Особенную часть УК РФ, а там перечислены приоритетные направления борьбы с преступностью.

Но это еще не все. Даже среди зарегистрированных преступлений каждое шестое лишь условно может быть отнесено к сфере экономической деятельности. Я имею в виду, например, легализацию денежных средств, приобретение или сбыт имущества, полученного преступным путем (ст.ст. 174, 174.1, 175 УК РФ). Как показывает судебно-следственная практика, приговоры по этим статьям чаще всего связаны с уголовными посягательствами против собственности (кража, мошенничество, вымогательство, присвоение имущества), а также действиями коррупционного характера.

Экономические преступления – это другая сфера. Для нас наибольший интерес представляют уголовные деяния, посягающие на нормальное функционирование экономики, дезорганизующие ее рыночный уклад, подрывающие основы предпринимательской деятельности.

Осторожно: фальшивка

Едва ли не самым опасным криминальным сегментом в сфере экономической деятельности является изготовление, сбыт поддельных денег или платежных документов (ст.ст. 186, 187 УК РФ). Особенно велика доля оборота фальшивых купюр и ценных бумаг. В последнее десятилетие их удельный вес среди преступлений в сфере экономической деятельности составлял от 8 до 57%. Причем на протяжении восьми лет наблюдалась устойчивая тенденция значительного роста (от 9,6 тыс. в 1999-м до 61,3 тыс. в 2006 году). В последние два года произошло снижение, но незначительное – зарегистрировано соответственно 50,8 и 46,7 тыс. таких преступлений.

Отсюда вывод: фальшивомонетничество и иные формы подделки ценных бумаг и платежных документов получили в современной российской экономике масштабное развитие. Для сравнения: если в 1999 году было выявлено всего 9,6 тыс. таких преступлений, то в 2008 году – в пять раз больше.

Высокие показатели числа регистрируемых преступлений в сфере денежного обращения не случайны. Государство традиционно уделяет большое внимание данной проблеме и подразделения по борьбе с экономическими преступлениями (БЭП) постоянно ориентированы на активное противодействие фальшивомонетчикам. Практически во всех аппаратах БЭП это направление выделено как самостоятельное. Специализация сотрудников способствует повышению профессионализма, дает также результат разработка и совершенствование методик выявления и раскрытия данных преступлений.

На втором месте по количеству налоговый криминал (ст.ст. 198,199 УК РФ). В разные годы он составлял от 3 до 14% от общего числа зарегистрированных преступлений в сфере экономической деятельности. В 2008 году, например, его доля равнялась 13,5%. Здесь своя динамика, которая делится на три хронологических периода. Первый (1999-2001) характеризовался устойчивой тенденцией роста (зарегистрировано соответственно, 11,5 тыс., 22,1 тыс. и 23,3 тыс. налоговых преступлений). Во второй период (2002-2003) произошло обвальное падение -12,8 тыс. и 3,5 тыс. Основную причину надо искать в факте упразднения налоговой полиции как самостоятельной, авторитетной и весьма влиятельной правоохранительной структуры.

Третий период характеризуется длительным и болезненным процессом восстановления относительно нормальной деятельности налоговых подразделений милиции, которые были переданы в ведение МВД России. Число регистрируемых налоговых преступлений постепенно росло, но в 2008 году оно было все еще вдвое ниже уровня 2001 года.

Федеральные власти устами президента и премьера признали, что рейдерские захваты несут реальную угрозу экономическому развитию. Важную роль в противодействии экономической преступности должна играть борьба с криминальными банкротствами (ст.ст. 195-197 УК РФ). Анализ масштабов криминальных банкротств показывает в целом рост этих преступлений. Если в 1999 году зарегистрировано всего 215 таких посягательств, то в 2008 году – 638. То есть почти троекратный рост. Повышенное внимание к криминальным банкротствам обусловлено набирающей силу тенденцией нового передела предпринимательской собственности, в том числе с помощью ее корпоративных захватов. Сегодня важно не упускать из виду данное направление борьбы с экономическими правонарушениями в целях активизации мер противодействия преступным посягательствам.

Таможне не дали добро

Ключевое звено в цепочке экономических преступлений занимают посягательства в таможенной сфере. Здесь огромные денежные потоки, поскольку доля таможенных доходов в федеральном бюджете составляет около 40%. Мы имеем дело с относительно самостоятельным блоком экономических преступлений, ответственность за которые предусмотрена несколькими статьями УК РФ. Среди них наиболее распространенными являются контрабанда (ст. 188 УК РФ) и уклонение от уплаты таможенных платежей (ст. 194 УК РФ).

Сразу скажем, что каждый год отмечается рост регистрируемых данных преступлений. Если в 1999 году их было выявлено около 4 тыс., то в 2008-м – уже около 8 тыс. Вместе с тем эти цифры не отражают реальных масштабов контрабанды. Высокая латентность преступлений объясняется значительной прозрачностью таможенных границ, особенно на российско-украинском и российско-казахстанском направлениях.

Криминогенным фактором следует считать также то обстоятельство, что три четверти подразделений таможен и треть таможенных постов дислоцируются в помещениях, которые не являются федеральной собственностью. По существу частные пункты пропуска на границе открывают огромнейшие возможности для злоупотреблений и совершения таможенных преступлений.

Прежде всего это уклонение от уплаты таможенных платежей. Анализ криминальной практики свидетельствует о крайне высокой их скрытности. Так, в 1999-2000 годах наметилась краткосрочная тенденция роста зарегистрированных преступлений (соответственно 1087 и 1363). Но дальше наблюдается противоположная динамика: в 2001 году зарегистрировано 1118 данных преступлений, в 2008-м – всего 451. То есть поток импорта стремительно нарастал, а число уклонившихся от уплаты пошлин сокращалось. Разве такое возможно?

Специалисты отмечают явное несоответствие зарегистрированного количества преступлений масштабам злоупотреблений. Известны многочисленные факты, когда суммы в десятки миллиардов долларов в результате злоупотреблений со стороны российских и зарубежных участников внешнеэкономической деятельности не попадали в госбюджет, а расхищаются злоумышленниками. Так, известный финский криминолог Й. Бэкман открыто обвинил местных экспортеров в том, что они обкрадывали Российское государство за счет так называемой двойной бухгалтерии. Суть махинаций в том, что финские компании составляли два комплекта таможенных документов: один был предназначен для финской таможни, другой – для российской. В последнем случае объемы перемещаемых через границу товаров многократно уменьшались, сумма таможенных платежей искусственно занижалась.

Масштабная практика уклонения от уплаты таможенных платежей имела место в торговле с Китаем. В частности, согласно китайским данным, в позапрошлом году КНР задекларировала экспорт товаров в Россию на сумму $13,2 млрд. По российским же таможенным документам эта сумма оказалась почти в два раза меньше и составила около $7 млрд..

Еще больше тумана на фактически частных таможенных пунктах пропуска, особенно между государствами – участниками СНГ. Как известно, между этими странами существуют так называемые прозрачные границы. Масштабы хищений и уклонения от уплаты таможенных платежей здесь вообще не поддаются учету, а по экспертным оценкам они просто фантастические.

Надо отметить высокую степень общественной опасности многих таможенных преступлений, особенно на фоне финансово-экономического кризиса. Например, когда речь идет о практике регистрации и раскрытия преступлений, предусмотренных ст. 193 УК РФ (невозвращение из-за границы средств в иностранной валюте). Если в 1999-2003 годы у нас регистрировалось от 170 до 230 таких преступлений, то в следующую пятилетку их число многократно снизилось. В 2005 и 2007 году было зарегистрировано всего по 10 таких преступлений, а в 2006-м – только 7. Еще более показательно, что российскими судами не было осуждено ни одного лица за эти преступления, которые лишают российскую экономику ее кровеносной системы – денег.

Условный срок за безусловное преступление

Крайне негативно влияет на практику противодействия экономическим преступлениям системная коррупция во всех звеньях и эшелонах не только государственной и муниципальной власти, но и среди предпринимательского сообщества.

Одним из наиболее острых и больных вопросов является укоренившаяся практика насаждения монополизма. Раздел рынка, установление высоких цен на товары и услуги, ограничение доступа на рынок, устранение конкурентов – вот далеко не полный перечень монополистических действий, пагубно влияющих и на российскую экономику, и на нравственную атмосферу среди бизнесменов. Достоянием общественности, в частности, стали многочисленные факты так называемого ценового сговора на топливо, продукты питания и т. д., что вызвало в ряде регионов серьезную социальную напряженность.

Надо признать, борьба с монополизмом в экономике ведется вяло и неэффективно. Вот, скажем, в 2001 году зарегистрировано 64 факта таких преступлений, квалифицируемых по ст. 178 УК РФ. А в другие годы эта цифра была существенно ниже – например, в 2006 году зафиксировано всего два преступления. Количество же уголовных дел, направленных в суды за минувшее десятилетие, можно пересчитать по пальцам. При этом судами с 2005 по 2007 год не было осуждено ни одного лица по ст. 178 УК РФ.

Крайне негативно влияет на практику предупреждения преступлений в сфере экономической деятельности чрезмерно либеральное отношение со стороны различных органов государственной власти. Так, свою лепту в декриминализацию общественно опасных экономических деяний внесли законодатели, отменив уголовную ответственность за ложную рекламу (ст. 182 УК РФ) и обман потребителя (ст. 200 УК РФ). А возвращая в Уголовный кодекс в 2006 году ранее исключенную конфискацию имущества, законодатели не стали включать в перечень преступлений, дающих возможность применить эту меру, подавляющее большинство экономических преступлений. Так, из 35 статей главы 22 УК РФ в этот перечень попали только 5 (ст.ст. 184,186-189).

Опыт свидетельствует, что размеры штрафных санкций за экономические преступления, предельная сумма которых сегодня не превышает 1 млн. рублей, дельцов не пугают. Даже заплатив такой штраф, они очень скоро многократно восполняют потери. Конфискация имущества, полученного преступным путем, им явно не грозит, поскольку применяется крайне редко.

Серьезным наказанием для преступников из числа «белых воротничков» могло бы стать применение реального лишения свободы, пусть даже на небольшие сроки. Однако, как показало изучение судебной практики за последние пять лет, этот вид наказания за преступления в сфере экономической деятельности применяется очень редко. Так, за посягательства в сфере незаконного предпринимательства и связанных с ним уголовных деяний получали срок от 3 до 5% осужденных. За уклонение от уплаты налогов в среднем к лишению свободы приговаривались от 1 до 3%, за преступления в таможенной сфере – от 4 до 17%. Даже за контрабанду (ч. 1 ст. 188 УК РФ) суды применяют наказание в виде лишения свободы в среднем только к каждому пятнадцатому.

Правда, за контрабанду при отягчающих обстоятельствах (ч.ч. 2,3,4 ст. 188 УК РФ) карают строже: к лишению свободы приговариваются от 27 до 45% осужденных. Еще более строго наказывается подделка денег, ценных бумаг, иных платежных документов (ст.ст. 186,187 УК РФ). В частности, суды приговаривают виновных к лишению свободы за эти преступления в каждом третьем-четвертом случае.

© Информационно-аналитический журнал «Экономическая безопасность»

Другие материалы по теме: